Авиабомбы врага падали на дома, люди кричали, мы бежали между взрывами к ним. История фельдшера из Бородянки

Лариса Божко журналістка розділу Здоров'я
скорая

депозит

Смена фельдшера Бородянской подстанции экстренной медицинской помощи Александра Мазуренко закончилась 24 февраля утром под звуки вертолётов вражеского десанта.

Фото Минздрав. Александр Мазуренко

— Только к вечеру я добрался до дома, дал инструкции семье и через два дня пешком пошел на следующую смену, — рассказал Александр. — До Бородянки – 50 км, транспорт не ходил. Пришлось идти через лес, когда рядом прилетали ракеты. Информация от коллег уже была – знал, куда иду.

Люди удивлялись зачем, а он не мог иначе. Семью свою увидел только через два месяца.

А через Бородянку уже шли вражеские колонны.

— Шли и лупили наугад во все стороны, — вспоминает Мазуренко. – В дома, машины и людей, которые появлялись на улице. Мы все это видели, наша подстанция в 70 метрах от главного перекрестка. Наш механик стоял у окна, считал технику. А затем сбрасывали данные теробороне или в чат-бот.

Связь была ненадежной, постоянно прерывалась, и медики выезжали к раненым, куда могли добраться. А могли уже не всюду.

За Бородянкой, в сторону Блиставицы, Гостомеля и Бучи их разворачивали на блокпосту. Там уже были те, кто не рад украинской машине скорой помощи.

Самое страшное началось 1 марта. Если до этого Бородянку обстреливали пулями, ракетами, пушками и танками, то в этот день начали сбрасывать на город тяжелые авиабомбы.

– Бомбы сбрасывали прямо на дома. Не на инфраструктуру или на завод, не на нефтебазу или водоканал. А целенаправленно на девятиэтажки. Пилоты прекрасно видели, куда бросают смерть, – вспоминает медик.

Люди уже заметили, если вражеские танки отходили далеко от города, значит, будет налет.

Однажды прошли две колонны на Макаров, стало тихо-тихо. А в следующую секунду из-за дома вырвался самолет — и сразу первый взрыв.

– Я не успел упасть на землю, меня немного подняло и отбросило. Попали по крайнему подъезду соседнего дома. Было очень страшно. Но, к счастью, мы все остались в живых. Кого-то только осколками стекла задело, потому что стекла и двери в отделении вылетели. В ушах была ватная тишина и какие-то далекие, слабые крики людей, а вокруг – облако пыли.

Медики взяли носилки и пошли к пострадавшим, потому что машина не проехала бы. Вдруг второй заход – и снова бомбы по дому.

Тогда работники подстанции быстро забрали раненых и перебазировались в районную больницу. Там был подвал. Правда, одну машину скорой были вынуждены оставить, потому что шины у нее были прострелены. Так и осталась стоять у разбитого здания подстанции.

Впоследствии выезжали на вызовы уже с территории больницы. Потом потеряли и вторую машину. Нечем было заменить пробитые колеса. С каждым днем ​​становилось все опаснее. Скорая уже не могла передвигаться по городу. Переехали в Песковку. Заодно вывезли нескольких жителей.

А ночью ребята прибегли к опасной отчаянной вылазке: найдя колеса для скорых, они решили проникнуть в Бородянку, заменить колеса на оставленных машинах и вывезти их.

— Это было похоже на пит-стоп в Формуле-1. Наспех, за считанные минуты, на адреналине. Только без света и под страхом обстрела, – уже с улыбкой вспоминает Александр.

А пока водители меняли колеса в авто, он наощупь в темноте спешно собирал остатки бинтов, растворов, всего, что понадобится для оказания помощи раненым.

Так медики и водители скорой вывезли третью и четвертую машины.

Потом рашисты начали бомбить и Песковку. Враг из всех видов оружия бил по гражданским домам, по пытавшимся уехать машинам. Погибали люди.

Александру запомнился один случай. Семья уезжала на авто, их обстреляли. Пострадал мальчик: ему раздробило сустав на руке.

— Это первый раненый ребенок, которого я завозил в больницу Радомышля, в 60 км, — вспоминает фельдшер. – Все остальные направления были отрезаны. Мальчик выжил, руку удалось спасти. Его увезли на реабилитацию за границу.

Потом был парень лет двадцати. В его частный дом в Бородянке попали из танка. Дом сгорел, а он выжил. Переехал в Песковку к знакомым, а там его нашла бомба. Ему оторвало руку, посекло осколками. Его тоже скорая Мазуренко отвезла в Радомышль.

А был и такой странный вызов, о цели которого можно только догадываться. Вызвали в Мирчу. Это – поселок в Бородянском районе.

– Но слово Мирча произнесли с таким ударением, как местные не говорят. И голос незнакомый, хотя я давно работаю, знаю всех диспетчеров, – рассказал Александр. -Перезвонили в диспетчерскую, сказали, что не было такого вызова. Не поехали. Там уже стояли оккупанты.

Видел Александр из машины свое село издалека и о семье узнал только 8 марта. Они никуда не уехали. Связи с ними некоторое время не было. Они тоже не знали, где Александр, жив ли.

А он не только сам жив, ему удалось многих спасти. А что помогало? Он рассказал историю одной вещи.

– Когда-то я был в Швейцарии и купил турникет. К чему и сам не знал. А уже 28 февраля он понадобился. И он спас жизнь 18 человек так точно. Он свое отработал, но я его оставил как память.

Где-то 15 апреля Мазуренко в форме экстренной помощи уехал на велосипеде к семье.

– Представляете картину? Экстренная медицинская помощь на велосипеде, посреди леса, без мигалок. Ребята на блокпосту чуть не положили меня, а потом посмеялись.

Сейчас фельдшер вспоминает те дни, кажется, немного времени прошло. Но ведь сколько людей пострадало.