Это утро 24 февраля украинцы запомнят навсегда — первые взрывы, сирены, чемоданы, дорога. Но были и такие, кто просто оделся и пошел на работу. Ибо там их ждали маленькие беззащитные пациенты, которые больше всего на свете нуждались, чтобы врачи были рядом.
Факты ICTV вместе с благотворительным фондом Твоя опора продолжают серию материалов под названием Медицинский фронт.
В первые дни полномасштабного вторжения у детского анестезиолога-реаниматолога Юрия Минчука, работающего в отделении интенсивной терапии Киевской детской областной больницы №2 в Белой Церкви, должен был быть выходной.
— Это была не моя смена, — вспоминает Юрий. — Я проснулся от взрывов, а потом был звонок с работы: надо ехать в сторону Жашкова, забрать тяжелого ребенка. Там обстрелы и все боятся.
В обязанности Юрия также входят выезды в составе неонатологической бригады. В первые дни полномасштабного вторжения, говорит, ему пришлось ездить чаще обычного.
– Я понимаю, людям было страшно. До сих пор у меня есть знакомые, которые цепенеют от тревог. И вроде бы каждый день они, и мы к ним уже привыкли, а человек не может себя контролировать. Не слышит, что ты ему говоришь, и все.
В тот день Юрий должен был забрать недоношенного младенца. Коллеги врача боялись туда ехать, потому что несколькими часами раньше в той местности были прилеты.
– Там был непростой случай. Тяжелые дыхательные расстройства у ребенка, а мама — после операции. Папа остался с ней, потому что ей необходима была поддержка, маму нельзя было оставлять одну. И мы забрали младенца на кислородной поддержке в реанимобиле. И так в боксе привезли к нам в отделение.
Первые недели для всех были тяжелыми: частые выезды, по несколько суток в больнице. Но вариант выезда в более безопасные регионы страны даже не рассматривался. Хотя такие предложения, рассказывает, были.
– Я знал, что мое место здесь. Как бы ни было страшно. Мы ждали нападения, ждали оккупации. Потому что вражеские войска подступали все поближе. Но мы ожидали наплыва пациентов — как детей, так и взрослых, – вспоминает врач.
Медики Белой Церкви волновались, хватит ли на всех ресурсов.
– Самое страшное, с чем сейчас приходится сталкиваться врачам в самых горячих точках – это выбирать. Выбирать, кому помочь, а кому — уже нет, потому что у тебя просто нет достаточно медикаментов. Этого я боялся больше всего, – сказал Юрий Минчук.
И только в моменты операций, даже если их проводили во время воздушных тревог, врачи забывали и о войне, и о том, что менее чем в сотне километров от них наступает российская армия.
— Когда идет операция, ты не думаешь о том, что тревога, а занимаешься своим делом. Тревога – ну, да, тревога. Мы просто продолжали дальше работать. Операционная у нас была защищена, и мы работали.
Во второй областной детской больнице в Белой Церкви лечатся дети всех возрастов от болезней разной сложности. Были такие, да и есть сегодня, говорит Юрий Минчук, что могут самостоятельно спуститься в бомбоубежище, для других медики обустроили палаты в коридорах с соблюдением правила даже не двух, а трех-четырех стен.
– Мы не могли их спустить, поскольку это недоношенные новорожденные в кювезах, на аппаратах искусственной вентиляции легких. Их просто невозможно со всем этим спустить в бомбоубежище. Поэтому мы вывозили детей в глухие помещения за три или четыре стены. Кто-то из медперсонала оставался с ними, наблюдал, оказывал помощь, а все остальные спускались в подвал.
Свою работу Юрий Минчук романтически сравнивает с полетом самолета. Говорит, что в анестезиологии, как в авиации, главное – взлететь и сесть. Но признается, даже самому профессиональному врачу сложно без современного оборудования.
– У нас очень доступная медицина. Сколько моих пациентов, уехавших за границу, жалуются, что там на прием к кардиологу тебя записывают через три месяца. А у нас за один день можно и попасть к врачу, и сделать кардиограмму. Уровень наших медиков, думаю, очень высок, и подходы правильные.
Полномасштабная война придала Юрию Минчуку еще больше сил, дала осознание, что силу эту нужно только наращивать.
– Когда учился в школе, думал: кто на нас может напасть? Время войн осталось в учебниках по истории. Вообще верил, что люди – это не просто homo sapiens, а homo humanus – добрые! Ошибался.
Сейчас он понимает, что каждый человек, город, область, страна должны быть максимально сильными. Эту мощь должны ощущать и видеть другие. В этом его убедила война, а еще — придала уверенность.
И так считает не только Юрий Минчук, но и другие врачи, которые с первых минут войны находятся на переднем крае медицинского фронта и не думают его покидать.
14 операций в течение жизни, реанимационный период в бомбоубежище. История шестилетнего МаркаЧтобы помочь врачам, с февраля работающим в таких условиях, благотворительный фонд Твоя опора взял под свою опеку более 100 больниц по всей Украине — как прифронтовых, так и медучреждений с большим количеством ВПЛ. Помочь украинским медикам может каждый, чтобы у них было и современное оборудование, и медикаменты.
Фото: Дмитрий Неволин